самые красивые выпускные платья, и

Возвращение к священному «Сейчас»

Если вы ищите самые красивые выпускные платья, то мы можем помочь вам. Для этого пройдите по ссылке и узнайте больше.

Отважный исследователь в классической «Машине времени» Г. Дж. Уэллса отправляется из своей подвальной мастерской в фантастическом транспортном средстве собственного изобретения, оставляя после себя лишь круглый след в пыли, там, где оно некогда стояло. Так же и мы, «цивилизованные люди», часто отсутствуем, находясь за пределами досягаемости для разворачивающегося мира настоящего. Наши тела остаются на месте, совсем как этот след в пыли, в то время как наши умы движутся по кругу, то вперед, то назад по годам и столетиям, находясь в любом месте, кроме здесь... и в любом моменте, кроме сейчас.

При этом все остальное граничащее с нами творение тянется к нам в попытке восстановить контакт и воссоздать взаимоотношения, предлагая вдохновение, питание и информацию своим отделившимся человеческим собратьям. Этот обмен является одновременно энергетическим, физическим и духовным, и глубина его соответствует степени нашего присутствия. Выражаем ли мы уважение, потребляем или празднуем, польза от любого обмена, от любых взаимоотношений зависит от нашего целостного присутствия в теле, в данном месте, в весомости настоящего момента.

Это не зависит от того, живем ли мы в пригороде, в сельской местности или в городской среде, и не имеет значения, какое место на Земле мы зовем домом. Воистину, утрата присутствия приводит не только к снижению интенсивности проживаемого нами опыта, но также к недостатку чистого воздуха и открытого пространства. Кажущееся спокойным принятие ярких огней и громких автомобильных сирен, социального неравенства и деградирующей окружающей среды зачастую является недостаточным присутствием с нашей стороны. Оно усиливает пренебрежение нашей жизненно важной связью с собой, с Землей и с Духом и поддерживает поглощенность и озабоченность ума, что приводит к вырождению видов и исчезновению лесов. Социальный, психологический и экологический дисбаланс растет из нашей иллюзорной отделенности от мира природы. И такие иллюзии могут появиться только в отвлеченности от конкретного места и настоящего момента. Ядерная война, кислотный дождь, надругательство над детьми частично происходят из‑за нашей склонности переживать свои надежды и беспокойства, а не жить  в настоящем моменте и конкретном месте. Именно в настоящем несправедливость становится наиболее нетерпимой, а красота наиболее сладостной.

Когда люди добираются до нашего центра («Проект Земной Духовности» и «Женский центр сладкого целительства»), потрясающего заповедного святилища, одна из первых вещей, которую мы делаем, это просим их снять часы. В природе все ритмично и своевременно, и при этом ничто не происходит «по времени». Парение ястреба, обозревающего окрестности, богоявление или оргазм не случаются в какой‑то предварительно назначенный час, и наиболее значительные и важные события никогда не отмечены в распорядке дня – они удивляют нас, происходя как раз вовремя, но никогда не указаны в расписании. Не раз часы посетителей странным образом просто останавливались. Это тайна, которую мы объясняем силой этого древнего церемониального места, а также абсолютной необходимостью возвращения от парадигмы месяцев и секунд к настоящему времени, настоящему миру, что будет предшествовать любому возможному изменению. «Сейчас» никогда не укладывается в расписание, поскольку оно всегда слишком велико и мимолетно одновременно. Отметьте «сейчас» на календаре в своем уме, и оно уже ушло. Мы смотрим на календарь, представляющий мир, которого здесь нет, и, как скажет нам любой ребенок, этот мир уступает в красках существующему!

Проживание настоящего момента – это действительно дар чего‑то истинного, реального, это дар нам от жизни, от Духа. За игнорирование этого дара мы платим большую цену. Оба значения слова «настоящее»[1] берут начало от латинского прилагательного «praeséns», которое означает «лишь руку протянуть, здесь, сейчас». Дар, находящийся на расстоянии вытянутой руки, так близко, что до него легко дотронуться.

Если считается неуважительным отвергать любой дар – вставать спиной к оратору или проповеднику, находящемуся в разгаре передачи своей мысли, – то уж тем более неуважительно игнорировать чудо момента, отворачиваться от происходящего сейчас опыта и обращаться лицом к очередному фильму, прокручивающемуся в уме. Игнорировать обращения окружающего нас мира и терять внимание в своем собственном внутреннем диалоге. Или, будучи поглощенными ментальной картиной завернутой в упаковку розы в каком‑то отдаленном цветочном магазине, пройти мимо пробуждающегося одуванчика. Мы буквально «пойманы» абстрактным мышлением, оно ловит нас и держит крепко, как рыбу траловая сеть, окружая со всех сторон убедительными образами и меняющимися приоритетами. «Пойманы» в своих головах, в то время как полный жизни мир, который наши умы надеются описать, проплывает под нами, когда мы идем, и не дремлет, наблюдая за нами, когда мы смотрим ночью сны. Реальность постоянно машет нам своими руками, крыльями и формами облаков, как флажками, пытаясь вернуть к себе наше внимание.

Каждое мгновение – это решающее  мгновение, и выбор лежит между тем, чтобы быть поглощенным нашим ментальным складом образов или выглянуть из окна и посмотреть на птиц, кружащих и петляющих в воздухе. Выбор, который повторяется снова и снова каждую минуту дня, с сопутствующими благами и высокой ценой, которую придется заплатить в любом случае. При возросшей осознанности человек может стать не в состоянии отвернуться от фатальной игры момента, не важно, насколько полной агонии может быть сцена. Если мы действительно проживаем жизнь в настоящем времени, мы будем слышать крики беспомощных, проходя по улицам, и не сможем утопить их в мыслях о работе, с которой мы идем домой, в решении дел и финансовых проблем, в машинальном повторении последней песни, которую мы услышали по рабочему радио. Быть может, звуки дорожного движения не вызовут у нас удовольствия, но мы услышим каждый составляющий их поворот колеса и скрежет шины по асфальту, как услышал бы любой неспящий зверь. Мы не сможем найти способ проигнорировать доносящиеся из аллеи запахи или закрыться от ощущения холода зимнего ветра картинами теплой комнаты, ожидающей нас.

Незащищенный нос не упустит ни один аромат, и, храбро осознавая запахи сточной канавы, он, конечно же, пирует во время прогулки по саду и получает истинный восторг на обонятельной игровой площадке разогретой шеи любовника. До того как у слова «проживать» появилось значение «обитать в каком‑либо месте», оно означало «переживать что‑либо во времени». Так, во время приема пищи мы можем обнаружить, как наше сознание живет в мире вкуса, так же как наше существо проживает «аромат» каждого особого мгновения. Для круга барабанщиков наградой за «своевременность» становится объединение ритмов, обретаемое в процессе, – вовлеченность, которая открывает двери в состояние большего пробуждения. И так же для нас. Ощущая и реагируя на разворачивающийся перед нами мир «своевременно», мгновение за мгновением, мы получаем награду в виде страсти и трепета, в которых угадывается возбуждающая взаимность.

Однако слишком часто мы обнаруживаем себя в чтении или слушании новостей во время еды, при этом богатые вкусовые комбинации, стимулирующие рецепторы во рту, ощущаются лишь периферически, а голодное тело продолжает действовать «на автопилоте». Наш мыслящий ум путешествует в прошлое и будущее, упуская ароматы, наполняющие настоящий момент. За исключением первого укуса, мы можем съесть все блюдо, едва обращая внимание на его чувственное пиршество, тонкие отличия между разными пробами того же самого антре, медленное чувственное таяние масла, взаимную игру пьянящих специй. Что может быть большей потерей, большим неуважением по отношению к дающему, чем неспособность полностью прочувствовать то, что находится у нас во рту, не уделить все внимание пальцам массажистки, разминающим наши спины, или рисовать в уме прошлые романы в то время, как сегодняшний любовник увлекает нас? Чахнуть от того, что солнце зашло, когда даже сейчас нам навстречу спешит слава нового рассвета?